Логанов Юрий, генеральный директор АО «МосЦКБА»
Думаю, что меня простил бы незабвенный Михаил Михайлович Жванецкий за то, что я вот так бессовестно позаимствовал название одного из его знаменитых сатирических творений. Просто именно такой вот заголовок как нельзя лучше подходит ко всему тому, о чем я сейчас расскажу.
Мое знакомство с футболом состоялось в раннем детстве, когда, еще мало что понимая, я стал за компанию со своим отцом смотреть телевизионные трансляции матчей. А понимал я поначалу и в самом деле немного. Так, например, меня крайне удивлял отец, когда орал, как угорелый: «Банка!!!». Что за банка такая? Слегка повзрослев, я понял, что в данном контексте это являлось синонимом слова «гол». А еще немного повзрослев, стал удивляться привязанности папаши к команде «Спартак». И это притом что до войны батя играл на первенство Москвы за юношескую команду «Торпедо». Кстати, выбор «Торпедо» произошел, как я понимаю, исходя из простой географии: одноименный стадион, служивший базой торпедовской команде, был самым ближайшим от дома, где поселился отец со своей матерью (моей бабкой), когда они в 1936 году перебрались в Москву из Тулы. О той своей футбольной поре папаша время от времени вспоминал. В частности, мне запомнился вот такой его рассказ. Где-то уже незадолго до войны довелось команде, за которую выступал отец, встретиться в матче с юными футболистами, представлявшими команду фабрики «Красная роза». Кажется, это была парфюмерная фабрика. Поэтому не мудрено, что папа и его друзья-торпедовцы априори довольно пренебрежительно отнеслись к своим соперникам: дескать, что за красная роза такая, то ли дело «Торпедо». И серьезно за это поплатились. Когда они вышли на поле, то заметили, что команда соперников чуть не наполовину была укомплектована явно нерусскими пацанами южного обличия. Это были испанские юноши – дети республиканцев, перебравшихся в Москву после гражданской войны в Испании и образовавших целую колонию на фабрике «Красная роза». Юные испанцы оказались весьма техничными футболистами, и их команда выиграла тот матч со счетом 2:1.
Потом отец оказался на войне. Было тяжелое ранение, возвращение на фронт, контузия, ускоренный курс военного училища, служба в Вооруженных Силах, увольнение по состоянию здоровья… Но не ЦСКА, а именно «Спартак» всегда оставался любимой папиной командой.
А в 1966 году состоялся первый, что называется, по-настоящему осознанный мною чемпионат мира по футболу. Мы с отцом в то лето отдыхали у его тетки в поселке Одоев Тульской области: у папы был отпуск, у меня – каникулы. В Одоеве у отца было довольно много друзей, обретенных, как я теперь понимаю, еще в юношеские довоенные годы. У одного из них – дяди Кости – имелся на хозяйстве телевизор, который по тем временам был далеко не во всех, особенно деревенских, домах. К нему мы и ходили смотреть матчи с участием сборной СССР, и не только ее. Тогда за нашу команду блистали легендарный вратарь Лев Яшин, не менее (или чуть менее) легендарный Игорь Нетто – он же в простонародье «Гусь», Воронин, Хусаинов, Понедельник, Численко и другие. Это был по-своему звездный состав, который дошел до полуфинала, уступив там в упорной борьбе команде ФРГ. Кстати, как ни странно, на том чемпионате очень даже недурственно выступила никому доселе неизвестная сборная Северной Кореи: под управлением не иначе как лично Ким Ир Сена (родного дедушки нынешнего северокорейского лидера) она дошла до четвертьфинала, выбив из розыгрыша даже таких столпов, как итальянцы.
Но особенно на меня, восьмилетнего мальчишку, произвели впечатление следующие эпизоды и детали того чемпионата. Во-первых, я тогда впервые увидел, пусть и по телевизору, живую королеву. Надо сказать, что впечатление мое заключалось как раз в том, что сия царственная особа меня ну совсем не впечатлила: мне мнилась блестящая красавица в этаком воздушном платье и с неизменной короной на голове. А вместо этого футболистов вышла приветствовать весьма прозаическая тетенька в довольно простом, как мне показалось тогда, прикиде.
А еще мне вспоминаются (уже и не знаю, на самом ли деле это было или так, приснилось когда-то, а потом заделалось полуявью) два таких чисто футбольных эпизода. Когда после удара одного из игроков, возможно даже, что это был Игорь Численко, мяч перелетел через верхний ряд трибун и вылетел на улицу. И когда после какого-то очередного удара мяч выкатился за линию поля и под прицелом камеры, взявшей крупный план, он на глазах у телезрителей, к коим относился и я, просто реально сдулся и превратился в лоскут кожи.
Когда я слегка подрос, отец стал брать меня на стадион на матчи «Спартака» или сборной СССР. Одно из посещений «Лужников» до сих пор сохранилось в моей памяти. Отец с матерью уже не жили, но мама не противилась нашему с батей общению. Как-то в погожий осенний день мы с папашей встретились у касс и, приобретя билеты, вошли на территорию лужниковского комплекса. Отец служил тогда в одном департаменте, поэтому – он ехал с работы – был в весьма приличном костюме и во вполне годных штиблетах. Настроение папы было также весьма радужным, так как, насколько я успел заметить, по дороге к «Лужникам» он успел заглянуть в пару буфетов, где совершил соответствующие дегустации. Наш путь к центральной арене проходил мимо тренировочных футбольных полей, одно из которых не пустовало: молодые парни в разношерстных футболках, разделившись на команды, не то чтобы гоняли мяч, а разминались перед своим локальным матчем и тренировали своих вратарей. «Накати, накати!» – заорал отец и выбежал на поле в своих корочках, распахнутом пиджаке и развевающемся где-то уже за спиной галстуке. Откатили, в смысле отпасовали, мяч отцу весьма деликатно, но это не помогло (очевидно, сказался более ранний «накат», осуществленный в буфете): папа явно киксанул, загреб ботинком изрядную горсть грунта, и удар получился абсолютно тусклым. Правда, мяч, как-то неуклюже вращаясь, покатился-таки в сторону ворот; вратарь наигранно сделал неловкое, неоправданное движение, и взятие ворот состоялось. Это действо привело отца в нешуточную ярость. Он подбежал к голкиперу и громко заорал: «Чего поддаешься!». Хорошо хоть парень оказался добродушным, иначе все бы кончилось настоящим скандалом: отец обладал характером непредсказуемым и заводным.
Примерно к восьмому классу футбол меня окончательно увлек. Причем сразу в двух ипостасях. Во-первых, я стал играть сам, правда, на дворовом уровне. Нет, в нашем дворе, как и в близлежащих, не было полноценного футбольного поля. Зато в окрестном то ли саду, то ли парке (маленький такой оазис посреди нашего трешевого привокзального микрорайона) располагалась грунтовая площадка размером с поле для гандбола с гандбольными же воротами. А в зимний период в нашей школе стал практиковаться мини-футбол в спортзале. К девятому классу у нас сложилась весьма гармоничная команда, и мы запросто выигрывали первенство школы, на корню разделывая десятиклассников. Врать не буду, сколь-нибудь отточенной техникой я не обладал, но при этом имел, что называется, развитое чувство гола, поэтому слыл бомбардиром. О, это ни на что не похожее чувство забитого гола… Впрочем, оно имело свой антипод: иногда я выполнял в нашей команде и роль голкипера, когда наш штатный вратарь Славка Казанков по тем или иным причинам отсутствовал.
Ну а во-вторых, я в компании своих школьных товарищей стал завсегдатаем лужниковской и динамовской арен и практически не пропускал ни одного домашнего матча «Спартака». Как раз в это время, может, чуть-чуть позже, году в 73-74-м, на наших глазах стало зарождаться так называемое спартаковское движение. Нет, в данном случае лучше сказать, что стало рождаться явление футбольных фанатов. Но на мой, пусть и субъективный, взгляд, все началось с тусовки именно спартаковских фанов. Поначалу все было достаточно интересно и, что называется, по делу. То ли постепенно, то ли как-то вдруг в среде молодых спартаковских болельщиков образовалось активное ядро, которое составляли юноши от 15 до 20 лет. Здесь был даже свой поэт, невысокого роста пацанчик лет пятнадцати, не больше. Но талант… Уже не помню, как его звали, но именно ему принадлежат эти искрометные, многим знакомые строки:
Все может быть, все может статься,
женою может муж расстаться,
Он может бросить пить, курить,
Но чтоб «Спартак» свой разлюбить –
Вот этого не может быть.
А потом в этой спартаковской среде, к которой мы с интересом и удовольствием примкнули, стали появляться свои, если так можно выразиться, обряды. Наиболее часто, практически всякий раз после игры «Спартака» на лужниковской арене, происходило следующее. Да-да, это было именно в «Лужниках», на территории которых вблизи футбольного стадиона была установлена импровизированная турнирная таблица чемпионата СССР. Таблица эта представляла собой как бы лестницу из восемнадцати ступенек – таково было количество команд-участниц тогдашних чемпионатов нашей страны. На каждой из ступенек размещался эдакий плоский деревянный футболист, раскрашенный в форму той или иной команды. Здесь был красно-белый спартаковец, бело-голубой московский динамовец, его товарищи по клубу из Киева и Тбилиси в своих цветах, оранжево-черный игрок донецкого «Шахтера» и так далее. И каждая из таких фигурок занимала ступеньку этой иерархической лестницы, соответствующую месту, которое занимала на сей момент данная команда в розыгрыше первенства. Так в чем же состоял наш обряд? Вне зависимости от исхода матча с участием «Спартака» наша кодла устремлялась к этой турнирной таблице. Как правило, представление начиналось с того, что в щепки разбивался традиционно ненавистный цээсковский деревянный истукан. А дальше было два варианта: либо занимавший первую ступень футболист закидывался в близлежащие кусты, а на его место устанавливался деревянный спартаковец (надо вообще-то сказать, что в те годы «Спартак» в основном ходил в «середняках»), либо спартаковец просто-напросто похищался; а потом кто-то поздоровее сажал себе на плечи мелкого, тот поднимал у себя над головой эту деревяшку, и вся наша шобла устремлялась с улюлюканиями за этим трехголовым существом до станции метро «Фрунзенская». Баловство, конечно, но оно было еще на грани фола. Дальше – больше. Со временем стали практиковаться абсолютно хулиганские выходки. К нашему счастью, такие проявления прокатывались как-то мимо нас, и мы узнавали, уже сидя на трибуне и созерцая очередной матч, что по окончании матча предыдущего какая-то группировка из нашего движения побила камнями стекла стоявших в парке близ «Лужников» троллейбусов, за что парни попали на пятнадцать суток и, соответственно, не попали на нынешний матч. А потом были и перевернутые машины, и конкретная уголовщина. В общем, то раннее фанатское движение начало давать неуправляемый крен. Ну а после мы стали замечать в нашей уже разболтанной (а может, уже и не нашей) среде парней, которые приходили на футбольные матчи не ради футбола, в котором они ни черта не понимали, а ради пустого стеба, который и был им по кайфу: поорать, побить хором менее численную колонию болельщиков команды-соперника; в общем, по-дурацки оттянуться. Наблюдать такое было как-то противно, и мы практически перестали ходить на стадион.
Слава богу, что нынешнее движение фанов вполне ранжированно и организованно. А тогда, во времена нашей юности, такие вот вышеупомянутые гримасы буквально отповадили нас от спортивных арен. Я имею в виду места для массовых созерцаний. На дворовых же спортивных аренах мы продолжали гонять мяч. Но время шло, школьная учеба как-то незаметно переросла в учебу институтскую. А дальше мы потихоньку разъехались кто-куда по спальным московским районам, в которых наши родители обрели наконец-то отдельные квартиры взамен убогих бараков и коммуналок. А потом мы сами стали обретать семейные очаги. Вот так и распалось наше футбольное братство.
Но оставались еще какие-то отголоски того увлечения футболом. Помню, как я уже в 1984 году участвовал в импровизированном и сугубо любительском футбольном матче на пляже под Одессой. Играли мы что-то эдак пять на пять плюс по вратарю, который стоял «без рук» в небольших воротах. И так уж вышло, что первый гол забил я, а потом довольно рано выдохся (а мне в ту пору было всего-то двадцать шесть, но к этому добавим фанатичное курение, водкопитие и другие излишества разные) и весь остаток матча простоял в воротах. Причем не безуспешно: тот матч моя команда выиграла.
А потом, уже в девяностые, состоялся как-то поход с моим шурином в «Лужники» на матч «Спартака» с командой, за которую болел брат моей жены; надеюсь, что сии интригующие нотки повествования вам уже подсказали, что это была команда армейцев. Взяли с собой пивка, но не тут-то было. При входе на стадион был организован реальный шмон как раз на предмет обнаружения выпивки, и мы, дабы не нарываться, вынуждены были накачаться пивом еще при входе на стадион. «Спартак» тогда, кажется, выиграл: детали матча я помню плохо, хотя это был мой последний поход на футбол. Но это был вовсе не последний футбол моей жизни…
В самом конце 2001 года довелось мне побывать на 60-летнем юбилее Пензенского арматурного завода. Кстати, довольно интересна история этого предприятия. Пензенский арматурный, или, как его называют сами пензенцы, «Первый арматурный», зародился в конце 1941 года на базе оборудования и ядра персонала, эвакуированного из Ленинграда завода имени Лепсе. Помню, празднование юбилея было довольно пышным и продолжалась чуть ли не три дня. И так сложилось, что поздним вечером последнего дня пребывания в славном городе Пензе, мы – москвичи, гости и коллеги именинников – оказались в одном вагоне СВ, который вез нас домой. Поэтому застолье продолжилось в каком-то из купе. И тут, кажется, Володя Титов из торгово-сбытовой фирмы «Проконсим» поднял тост за дружбу, за наше отраслевое братство, за то, что надо бы почаще видеться, в том числе в нерабочей обстановке. Короче, парня понесло. Чтобы не дать налитой в стаканы водке реально выдохнуться, кто-то из нас тактично перебил оратора, и мы вдохновенно выпили. Но Володя (да, точно, это был он) никак не унимался:
– Я к тому, что не следует нам ограничивать свое общение только производственными встречами, совещаниями и так далее. Давайте хоть иногда вместе проводить досуг.
– В смысле, досуг в компании со специально обученными девчонками?
– Ну не надо так уж вот. Я имел в виду возможные наши встречи по интересам и контакты вне работы.
Перебрав всякие варианты – боулинг, караоке, банальное питье пива и что-то еще, – мы остановились на футболе. И вот так, за постпраздничным вагонным столом созрела мысль (это было воистину коллективное творчество) устроить футбольный турнир среди коммерческо-сбытовых структур, работавших на рынке трубопроводной арматуры. Набралось нас аж шесть команд: «Сантехкомплект», «Проконсим», «Аркор», «КИТЭМА» (в которой я тогда служил), кажется, «Гидросервис», а также «АРМАГУС» из города Гусь-Хрустального Владимирской области.
По возвращении в свой коллектив я поделился с товарищами этой задумкой провести футбольный турнир и был чуть ли не поднят на смех.
– Да ты шутишь так?
– И что вы нашли в этом шутейного? Оттянемся, разомнемся…
– Разомнемся! Тебе сорок три, Севе Петрову шестьдесят один, нас двое относительно молодых «бегунков»… Каким предположительно будет состав команд?
– В разговоре прозвучало, что будут пять полевых игроков и вратарь.
– Придется ставить еще Эдика и Сашку, но все уже догадались, что это за футболисты.
В общем, поворчали сослуживцы, но таки согласились поучаствовать.
А потом прошло организационное собрание участников турнира, вскладчину фирмы-участницы образовали призовой фонд, а также было принято решение играть в арендуемом «Сантехкомплектом» закрытом манеже на Дмитровском шоссе.
Так лег жребий, что первый матч мы играли с «Сантехкомплектом», довольно обширной в кадровом смысле фирмой. Наш состав оказался именно таким, как и был ранее упомянут: Юрий Логанов 43 лет в воротах; в поле: В. И. Петров – 61 год, двое наших молодых атлетичных коллег – «бегунков» и двое статистов, практически ничего не смыслящих в футболе. За первый тайм я пропустил 16 голов, на которые наши лихие парни ответили только тремя. Во втором тайме место в воротах занял изрядно подуставший к тому времени наш ветеран Всеволод Петров, а я ушел в поле. Впрочем, второй тайм оказался для нас почти таким же кислым, как первый: «Сантехкомплект» разнес нас в пух и прах.
Но весьма более внушительно, чем сантехкомплектовская, выглядела команда завода «АРМАГУС», которую мне довелось наблюдать на следующий день в ходе их матча с «Гидросервисом». Эти парни из города Гусь-Хрустального были полностью экипированы: футболка, трусы, гетры и кроссовки; на красной футболке значилась эмблема «Спартака». Они приезжали на матчи из своего города, расположенного в 250 километрах от Москвы (вот не было людям печали!), на весьма ухоженном микроавтобусе, на нем же отбывали в ночь восвояси. Помню, я даже поинтересовался, в самом ли деле они работники арматурного завода «АРМАГУС», после чего двое из них предъявили свои заводские удостоверения: кажется, один из них оказался сварщиком, а другой – специалистом неразрушающего контроля. Да, «Гидросервис» в тот вечер был разнесен с еще более позорным счетом, чем мы.
После фиаско с «Сантехкомплектом» наши молодые лихие парни крепко призадумались. В результате на следующий матч с «Аркором» в составе нашей команды появился вполне техничный футболист, заменивший одного из наших статистов. Это помогло, но не сильно: «Аркору» мы уступили с крупным, но, к счастью, не таким разгромным счетом, с каким отыграли первый матч.
А следующим нашим противником был «АРМАГУС»! И тут кое-что произошло. Наша прогрессивная и продвинутая молодежь привезла на матч полную команду на два состава, которую сопровождал тренер.
– Юра, сделаем так. Ты будешь выводить команду в начале первого и второго таймов, пробегаешь минуту и уйдешь на замену.
– Как скажете, пацаны.
Так я и поступил. И тут началось… «Наша» команда демонстрировала высокопрофессиональный футбол, тренер оказался классным и в то же время весьма авторитарным модератором, который отдавал четкие команды и умело руководил заменами. И когда мне на следующий день позвонил все тот же Володя Титов из «Проконсима» и спросил: «Ну и с каким счетом вы вчера проиграли?», я гордо ответил «Х… ты угадал. Мы вчера выиграли».
А потом мы выиграли и у «Проконсима», а также просто порвали «Гидросервис». И всякий раз я выводил команду «КИТЭМЫ» на игру, честно бегал первую минуту, а также отыгрывал первую минуту второго тайма – как-то даже сделал (успел!) голевую передачу.
И когда мы вышли на матч за третье место против «Сантехкомплекта», с которым умудрились к финишу турнира набрать одинаковое количество очков, и я не появился на поле перед началом второго тайма, сантехкомплектовские парни аж возмутились: «А где ваш дяденька-капитан?». Пришлось выйти и даже чуть-чуть побегать. Стоит ли говорить, что в той игре мы взяли реванш? А первое и второе место того эксклюзивного соревнования заняли соответственно «Аркор» и «АРМАГУС». Да, вы правы: «Аркору» повезло, что мы тогда выставили против него наш не самый «звездный» состав.
Ну вот и все… С тех пор прошло уже двадцать с лишним лет. И в футбол я больше не играл. Но, может быть, еще не вечер…
Москва, сентябрь 2022 года
Размещено в номере: Вестник арматуростроителя, №6 (75)
