Теплоэнергетическая отрасль живет по своему календарю: в конце мая (2014 г. – ред.) в Красноярске завершился очередной отопительный сезон. О его основных итогах, наиболее актуальных проблемах – у всех на слуху недавние коммунальные аварии на теплосетях, – возможностях и планах на ближайшую и отдаленную перспективу ДЕЛА.ru поговорили с Михаилом Кузнецовым, генеральным директором Сибирской генерирующей компании (СГК).
Михаил Варфоломеевич, каковы главные итоги нынешнего сезона, каким он был в сравнении с предыдущими годами?
Все как обычно, разве что аварийность выросла. И это произошло на всех без исключения сетях – не только в Красноярске, но и во всех регионах присутствия СГК. Впрочем, динамика роста была примерно такой же, как и два года, и год назад. Тем не менее, несмотря на объективные сложности, нагрузки и форс-мажорные обстоятельства, наши сотрудники справились со своей работой и с честью завершили сезон, который в очередной раз стал серьезным испытанием.
С чем, по-вашему, связан рост аварийности?
С хроническим недофинансированием отрасли, которое имеет место последние 20 лет, особенно это касается транспортировки тепла. Отсутствие средств на ремонты – главная наша проблема. При таком финансировании, как сегодня, странно было бы ожидать в итоге чего-то другого.
Это касается всей теплоэнергетики вообще?
Абсолютно всей без исключения. Нет региона, где теплосетевая деятельность финансировалась бы более-менее достойно: в том объеме, который необходим для сокращения аварийности.
Сколько это в денежном выражении?
Ответить на этот вопрос невозможно, как и на вопрос, допустим, сколько денег нужно для счастья. Даже если мы получим меньше средств, чем сумма, которая была выделена в этом году, мы все равно продолжим обеспечивать дома теплом – другое дело, что это будет сопровождаться все большим числом аварий. Второе обстоятельство: при низком финансировании финал наступит очень скоро. Чем меньше денег будет вкладываться в отрасль, тем быстрее настанет пора принимать решения о серьезном увеличении вложений в сети. Нынешняя ситуация недолговечна – по разным оценкам, осталось 5 или 10 лет. Мы можем потратить 200 миллионов или миллиард – вопрос в том, какую отдачу власти хотят видеть от коммунального хозяйства города. Пока во всех регионах они в первую очередь желают иметь маленький тариф. Однако низкий тариф и качество теплоснабжения несовместимы.
Поэтому по факту ситуация такова, что мы вкладываем в ремонты дополнительные собственные средства. Но в этом году в Красноярске ситуация резко осложнилась
тем, что мы не то что не можем направить на это дополнительные деньги, но и вообще едва сводим концы с концами.
А что изменилось?
Например, мы недополучим более 400 млн рублей за год в связи с пересмотром нормативов потребления. На сегодня приборы учета стоят примерно в 60% домов наших потребителей, жильцы остальных рассчитываются по нормативам. Тарифы закладывались еще с учетом прежних нормативных значений, и после их резкого снижения возникли непредвиденные убытки. И они не единственные. Еще 150 млн мы теряем по выпадающим расходам: тариф устанавливался при одной цене на электроэнергию, затем она повысилась – возникли долги, которые мы покрываем за счет собственных средств. Также есть хронические неплатежи населения за тепло: тариф рассчитывается на показатель 100%-й собираемости, но такого не будет никогда, даже законодательство, скромно потупившись, признает, что допустимы 2% недобора. Плюс проценты по кредитам… Словом, расходы выливаются в сотни миллионов рублей в год – но государство делает вид, что ничего этого нет, «вы как-нибудь сами решите». Вот и решаем.
По идее, стоит ли заниматься таким бизнесом?
Мы им занимаемся – по ряду причин. Во-первых, СГК владеет генерацией, производит тепло, и если мы попытаемся отдать транспортную составляющую, убытки могут возрасти: их постараются переложить на ТЭЦ. Во-вторых, мы все же ждем изменений к лучшему – других подходов к тарифообразованию, введения тарифов альтернативной котельной, что позволит превратить затратную деятельность в бизнес. Компания строит планы и просчитывает стратегию до 2030-2035 годов, и в случае оптимистического варианта развития событий работа станет прибыльной. Для этого сейчас мы готовы терпеть убытки. Однако если ничего меняться не будет, мы можем пересмотреть свое отношение к ситуации.
Хорошо, какой, на ваш взгляд, должна быть система тарифообразования?
Во-первых, тарифообразование должно быть простым и понятным. Чтобы несведущему человеку можно было все объяснить за 20 минут. Если я сегодня начну рассказывать о том, как складывается тариф, понадобятся лекции по 3-4 часа каждый день в течение недели. В сфере тарифообразования трудятся самые профессиональные специалисты, тьма народу, как со стороны тех, кто подает тарифную заявку, так и со стороны тех, кто ее согласует, собирает массу документов, развивает бурную деятельность… На самом же деле нужны более простые и понятные условия, на которых устанавливались бы тарифы.
Самый простой способ на сегодня – альтернативная котельная. Сколько, к примеру, пришлось бы тратить на отопление человеку, который построил котельную в своем дворе? С учетом всех затрат на содержание, ремонт и эксплуатацию – не меньше 1600 руб. за гигакалорию. Ну так дайте нам эти средства, мы будем нормально работать. А что получается сегодня?
Возьмем Красноярскую ТЭЦ-1. Различных предписаний там, включая экологические, имеется на 3 млрд руб., неотложных технических мероприятий – на 1,5 млрд. Станция едва сводит концы с концами, вырабатывая 2 млн гигакалорий – по цене чуть более 500 руб./Гкал.
Рядом стоит несколько котельных, которые получают за ту же гигакалорию по 1000 рублей. Если за тепло ТЭЦ будут платить эти 1000 рублей, доходы от реализации тепловой энергии вырастут на миллиард, мы перестанем ходить с протянутой рукой, нормально отремонтируем станцию – она станет современной и будет вовремя обновляться. Но нынешняя недальновидная политика приведет к тому, что ТЭЦ рано или поздно закроется, и ее все равно придется замещать теми же котельными за ту же цену в 1000 рублей.
Мы уже сейчас могли бы замещать котельные, улучшая хотя бы текущую экономику станции и уменьшая ее убыточность, – но с замещением есть немалые сложности, котельные «не хотят» замещаться. И в самом обществе не наблюдается желания перейти на более эффективные источники, которые могут вырабатывать дешевое тепло. Но кому будет легче от того, что лет через десять за теплоснабжение придется платить те же 1000 рублей нищим котельным вместо ТЭЦ – нормального стабильно работающего предприятия? Часто бывает, что нам хочется видеть большую готовность местной власти идти нам навстречу. В Красноярске, правда, проблем у нас меньше, чем где бы то ни было, и мы выстраиваем и с городской, и с краевой администрациями конструктивный диалог. Хотя и тут есть некие недоговоренности.
Например, недавно в связи с громкой аварией теплосетей на Вавилова в мэрии назвали такую цифру – городской бюджет субсидирует теплосети в размере 800 млн руб. в год. Кто получает эти деньги? Нашей компании, которая на этом рынке снабжает 80% потребителей, никто дотаций не дает. По нашим оценкам, даже с учетом перспективных планов застройки Красноярска СГК в состоянии закрыть 100% потребности города в тепле, не говоря уже о том, что это будет более экологичное теплоснабжение, чем при использовании котельных.
ТЭЦ – выгодный для города источник с любой точки зрения, даже самая устаревшая станция лучше самой современной котельной.
Михаил Варфоломеевич, вы говорите о возможностях компании обеспечить теплом весь город. А что будет через несколько лет? Вопрос возник, как только Красноярск выиграл право принимать соревнования в рамках Универсиады в 2019 году. Готовы ли теплогенерирующие мощности и сети города к дополнительным нагрузкам, связанным с введением новых спортивных и инфраструктурных объектов?
Если взять генерацию, то мы можем закрыть все потребности города лет на 20 вперед. Сейчас ТЭЦ-1, например, выдает менее 800 Гкал/час, но по проекту только отборы турбин рассчитаны почти на 1,5 тысячи Гкал/час. Сегодня генерационные мощности в основном недозагружены. Обеспечить теплом весь город не составит проблем. Единственная тонкость – теплосетевое строительство, но этот вопрос тоже можно решить. Вообще, хочу отметить, что Красноярск – город номер один среди всех городов, где есть предприятия СГК: тут и самые большие объемы потребления, и самые современные станции. И еще это единственное место, где власти всех уровней сделали очень важный шаг – установили плату за подключение к сетям. За счет этих денег мы строим новые теплосети и насосные станции, развиваем инфраструктуру, строя разумные планы на долгие годы вперед.
Вернемся к сетям: когда, как вы думаете, наступит «точка невозврата» и система коллапсирует по причине недофинансирования?
Вопрос сложный, здесь нужны расчеты. Недовложения рано или поздно обернутся ситуацией «скупой платит дважды». Не заплатив миллиард сегодня, через несколько лет придется вложить полтора, а может, и три. Вопрос в том, кто будет инвестором. Впрочем, даже если сейчас нам откроют неограниченный кредит, отремонтировать все теплосети в городе сразу не получится, придется жизнь Красноярска остановить на полгода. Даже при открытом финансировании на ремонт и замену теплосетей потребуется не менее трех лет, за которые можно было бы полностью заменить ветхие сети и тем самым исключить аварийность.
Осталось найти деньги.
Если бы сети были в нормальном состоянии, то содержать их вполне можно было бы на те же суммы, которые выделяются сегодня. Просто накопились недоремонты за предыдущие годы. За 20 лет многое упущено. Корни проблемы в 90-х, но если с того времени в других отраслях ситуация исправилась, то в коммунальном хозяйстве как жили на голодном пайке, так и живут.
В обществе при этом сложилось множество мифов о теплоснабжении. Мол, воруют. Действительно, воруют. В бизнесе у всех разные устремления. Есть те, кто хочет работать честно, прозрачно, прийти надолго, – и те, кто хочет срубить легких денег и убежать. Это белое и черное, а между ними полно оттенков серого. Нет системы, позволяющей бизнесу зарабатывать по правилам, – значит, уменьшается число «белых» и растет количество «серых» и «черных». При продаже территориальных генерирующих компаний в ходе реформы энергетики в сферу пришло много тех, кто планирует свой бизнес на десятилетия вперед, хочет работать честно и прозрачно. Но если ситуация будет меняться не в лучшую сторону, они уйдут, и на их месте появятся те, кто не загадывает более чем на год. Не думаю, что это положительно скажется на коммунальном хозяйстве.
Давайте затронем еще одну актуальную тему: отношения с жилищными организациями. В этой области тоже немало мифов.
Управляющие компании отдают нам полученные от жильцов деньги с большим скрипом. Не потому, что они прирожденные мошенники – многие УК просто поставлены в такие условия, когда за небольшую плату с них требуют выполнять огромный объем работ. В то же время нам приходится держать десятки юристов, тратить силы и средства на борьбу с УК, чтобы «выцарапать» свое. И это так или иначе тоже ложится на тариф. Что делать? Мы приняли для себя решение переходить на прямые расчеты с населением – это позволит избежать недосборов, устранит посредников при передаче денег. Законодательство дает такую возможность.
Давайте поговорим еще вот о чем. Несколько лет назад все активно муссировали тему энергоэффективности. Сейчас о ней практически ничего не слышно…
Любой рост эффективности в нашей компании – это повышение энергоэффективности. Если говорить о сетях, то мы ставим оборудование с частотным регулированием, проводим наладку гидравлических режимов, чтобы избегать излишней циркуляции. Во время плановых ремонтов на магистралях заменяем старые сети на трубопроводы с современной изоляцией, чтобы уменьшить потери тепла. Но такие вложения окупаются десятилетиями, и результат будет не раньше чем через 15 лет.
Приведу пример. В Барнауле сейчас теплопотери на сетях составляют порядка 30%, а в моем родном Пскове – менее 15%, потому что в течение 15 лет при проведении плановых ремонтов в городе проводили замену на сети с современной изоляцией. В любом случае путь к эффективности состоит из множества маленьких шагов. Надо делать свою повседневную работу, и результат будет, но нескоро. Чтобы что-то получит потом, надо вложиться сейчас.
Михаил Варфоломеевич, финальный вопрос. Вы заняли должность генерального директора СГК меньше года назад, в октябре 2013-го. Какие задачи тогда ставили перед собой и что переоценили за прошедшие 8 месяцев?
В двух словах не скажешь. К изменениям в системе управления в нашей компании я только приступил. На сегодня удалось составить модели прогнозирования будущего, в теплосетевом бизнесе, кстати, мы их уже применяем. Это нужно, чтобы понять, какие решения требуется принять сегодня, для того чтобы на выходе, на рубеже 2030-2035 гг., стать эффективной компанией. План развития нашего бизнеса в Красноярске включает то, о чем я уже говорил: близкое к 100% покрытие всех тепловых потребностей города с экономически правильным распределением генераций и минимизацией затрат, учитывая вложения в сети, станции и котельные, которые нужны только в качестве пиковых, а не базовых мощностей.
Это непростое решение, в целом речь идет о миллиардных вложениях, которые, в свою очередь, дадут и миллиардный эффект. Повторюсь, для этого необходима уверенность в завтрашнем дне, прозрачные правила установления тарифов. Сегодня в европейских странах доля когенерации растет. А у нас – падает. По подсчетам Минэнерго, по сравнению с 1990 годом отпуск тепла от ТЭЦ составляет всего 60%! Не допустить дальнейшую деградацию технологического цикла – это уже достижение. И если удастся это сделать, ситуация через некоторое время выправится.
Подготовлено совместно с пресс-службой СГК и ИА ДЕЛА.ru
Опубликовано в "Вестнике арматурщика" № 4 (17) 2014
